Страшнее рыбы зверя нет Нежели верить бумаге, крупная часть челябинских озер чисты, а те, что все еще радиоактивны, закрыты для посещения. Зона поражения, в которую попало фактически 300 тысяч человек, получила официальное название "Восточно-Уральский радиационный след" (ВУРС). В реальности же весь север Челябинской области - тысячи, 10-ки тысяч людей - употребляют в пищу радиоактивную рыбу, официально признанную съедобной.
3 тысячи озер в Челябинской области.
Зрелище потрясающее: аквамариновые линзы среди гор и корабельных сосен. Ну и, естественно, рыба.
Официально на данный момент в зоне ВУРСа остались закрытыми для рыболовства лишь несколько озер.
Но как раз тут и ловится самая наилучшая, вкусная крупная рыба.
Местные рыбаки в большинстве своем ее не едят - только на продажу. Рыба, которой заполонены рынки, обочины у больших дорог, как здесь молвят, "звенит".
Каслинский район - один из самых пострадавших от взрыва. Сам городок находится меж атомными центрами Озерск и Снежинск.
Промышленность фактически вся обанкротилась.
Рыба из-за дешевизны - распространенный продукт питания.
Здесь 54 роскошных озера, и только четыре из их закрыты для населения.
Ровно два года назад из списка закрытых особенным постановлением губернатора области было выведено озеро Алабуга - самое продуктивное под Каслями. - Откуда пелядь?
- спрашиваю у торговцев. Хитро отвечают: из Увильдов, с Иртяша, с Аргази (все это официально "незапятнанные" и дальние места).
Только одна тетенька просто восклицает: "Вся рыба наша, местная, алабужская!
" Провождающий меня председатель челябинского фонда "Экология" Николай Щур тянет за рукав: для себя брать нельзя ни в коем случае, тем более домой.
Только на анализы. "Не переживайте так сильно" Берем рыбку и везем в Федеральный городской центр химизации и радиологии "Челябинский".
Обычный экспресс-анализ показывает: в голове щуки содержится стронций-90 в объеме 220 беккерелей на килограмм, в голове карася - 300 беккерелей.
Действующие городские санитарные правила и нормы устанавливают очень допустимую концентрацию стронция-90 в 100 беккерелей.
Почему же тогда рыба продается? Ответы, где бы я их ни получал - в челябинской областной и каслинской районной администрации, в гос санитарной службе области и района, на рыбозаводе в Каслях и даже в областном управлении ФСБ, - повсевременно были приблизительно похожими.
Да, рыба "звенит", но только в костях. А люди ведь рыбьи кости не едят.
Заместитель главного санитарного доктора, начальник городского радиологического центра Челябинской области Элеонора Кравцова просто заявила: "Мы сняли все ограничения с Алабуги на основании экспертного заключения головного Санкт-Петербургского института радиационной гигиены Минздрава Рф". - Но рыба же "звенит", я в этом лично убедился!
Без комментариев.
В том самом Санкт-Петербургском НИИ радиационной гигиены Минздрава Рф, который давал заключение для открытия Алабуги, "Известиям" так откоментировали ситуацию: нежели было дано положительное заключение, значит, на тот момент с озером все было в порядке.
Но тут же оговорились: питерские спецы опирались на материалы, предоставленные местным челябинским радиологическим центром (иными словами той же Кравцовой), а г-же Кравцовой они доверяют. Начальник отдела экологической инфы и пропаганды администрации области Сергей Софьин более доходчив: - Вот обыденный вариант: рыбаки местного рыбзавода в путину получают зарплату большей частью не средствами, а неучтенной рыбой.
Куда им ее девать?
Воплотить перекупщику.
У того, разумеется, не будет на нее документов, поэтому в СЭС к радиологу он с ней не пойдет. Продаст потихоньку, нежели милиция не поймает.
А она вряд ли поймает. - Но ведь торговцы такой рыбы - потенциальные убийцы.
- А нежели вы у их без сертификата покупаете, разве вы не становитесь самоубийцей?
Практически все из нас курят, но отказываться от данной привычки не хотят. Почему?
Не знаю.
Зато я точно знаю, что купленная и выловленная нами рыба -- из официально открытой Алабуги. Как так вышло, что грязная рыба добыта из "незапятнанного" озера?
В распоряжении "Известий" заключения специализированных институтов, лабораторий, центров радиологии - фактически у всех результаты исследований одной и той же рыбы, выловленной в одних и тех же озерах, разные!
- Так ведь есть еще и тонкости!
- растолковывали мне на Каслинском рынке местные жители. - Каждое озеро заражено по-своему.
В одной яме рыба "звенит", а в другой нет. Старая и молодая рыба тоже "звоном" различаются.
Та, которая по дну ходит - например, щука или карась, - звенит вся.
Вам какой результат анализа нужен? Есть и другие хитрости.
Например, докторы, проводя исследования (нежели, естественно, они не публично-демонстративные), никогда не проверяют, откуда на самом деле привезенная им с нарочным рыба.
Как произнесет заказчик - так и напишут.
Еще 20 июля 1999 года директор Каслинской межрайонной ветеринарно-радиологической лаборатории Николай Тарасов провел исследование рыбы из Алабуги.
"Звенела" по стронцию практически вся, в индивидуальности карась (614 беккерелей), лещ (1106). Тогда озеро еще было официально закрытым, но по специальному распоряжению главы городской администрации Николая Гвоздева фактически два года каслинцы в местной больнице, детских садах, школах, детских домах ели "звенящую" рыбку.
(В редакции есть подписанный им график поставки в эти учреждения радиоактивной рыбы и материалы проверки местного ОБЭПа, подтверждающие, что поставленная рыба была съедена. ) Отчеты отправлены в прокуратуру.
Получена виза: "Оснований для возбуждения уголовного дела нет".
"А чем я должна была кормить детей на 67 копеек в день?! " - искренне возмущалась Валентина Шелегова, бывшая тогда директором местного детского дома, 1-го из основных потребителей данной рыбы.
Сейчас в этом детдоме, как произнесли "Известиям", вообще озерную рыбу детям в пищу не дают, только океаническую - в основном минтай, который получают в магазинах по товарному кредиту. Хотя в семьях все сотрудники учреждения вместе со своими детьми местную рыбку с удовольствием употребляют.
В обоих детских садах города ситуация такая же: по методикам кормления СЭС повара закладывают детям в рацион минтай, те его не едят, а вот дома с папой-мамой - да вкусненького пирога со щукой... - Крупная часть радиоактивной рыбы продается не считая госконтроля, - убеждал меня Сергей Софьин.
- Все хотят тайком, без налогов вытащить рыбы побольше и воплотить побыстрее. Как можно проконтролировать 90 процентов "левой" рыбы?
Кто заплатит милиционеру, чтобы тот гонял браконьеров по берегам всех озер?
Радиация на костях Река Теча - самая "грязная" река планеты. Она берет начало вблизи "Маяка" и озера Карачай, на которое пришелся основной удар катастрофы 1957 года.
В Карачай сливались и соединяются ранее времени отходы с "Маяка", здесь накопилось, по официальным отчетам, 120 миллионов кюри.
Карачай уже много лет пробуют засыпать, чтобы его вообще не осталось на карте Земли.
Но Теча несет и будет нести в себе те же миллионы кюри - пока не закончится полный период распада радиоактивной грязищи.
Для этого нужно 350-500 лет. Я переехал мост через Течу, тормознул посмотреть, где же запрещающие указатели "Радиоактивность", где искусственно изготовленные на берегах заторы и буреломы, о которых мне говорили в челябинской областной администрации?
Ничего нет.
Заведующий лабораторией СибрыбНИИпроекта ихтиолог Виктор Воронин объяснил: - Есть мясо рыбы из тех озер в принципе можно - только принципиально, чтобы рыба была нестарой. Как рыба подрастает, она уходит в илы, где высокая концентрация радионуклидов.
Нигде в Челябинской области за два дня я не видел рыбной мелочи в продаже. Спросом пользуются только огромные, под локоть, "хвосты", иными словами взрослая рыба.
Радиоактивная. Ею и торгуют.
Слышал "звон" Председатель комитета по экологии каслинской администрации Александр Васильев после часовой беседы с корреспондентом "Известий" произнес: "Как официальное лицо, я, естественно, должен отрицать факты и убеждать всех, что рыба незапятнанная. Тем более что официально наука вправду сняла ограничения на вылов и реализацию рыбы фактически по всем водоемам области.
Но как человек, живущий здесь, я никому не советую ее есть. И детям своим не дам".
По берегам той же Течи каждое лето можно узреть стожки сена (Сосновский район). Для скотин, разумеется.
А потому что всякая хозяйственная деятельность в пойме реки запрещена и ни молоко тех скотин, которые съедят это сено, ни самих скотин есть будет нельзя, то как и для чего же появляются эти стожки? Оказывается, официальные покосные билеты на фонящие заливные луга выдают местные власти.
Председатель 1-го из сельсоветов говорил экологу Николаю Щуру, что это согласие он выдает только самым заслуженным своим работникам: уж больно непревзойденно там трава растет.
Реабилитация реабилитированного Каждый год по федеральной программе реабилитации территорий, пострадавших от радиационной катастрофы на ПО "Маяк", администрации областей ВУРСа получают из федерального бюджета средства.
В этом году только челябинские власти получат 45 миллионов рублей.
Не так издавна часть этих средств решено отдавать на "реабилитацию озер" - при всем этом, что интересно, тех, которые официально уже признаны незапятнанными.
Разработка "реабилитации" типо таковая - водоем заселяется рыбой, которая питается опасными донными отложениями.
Позже рыба должна вылавливаться и захораниваться.
- Сама по себе эта мысль утопична, - говорит Николай Щур.
- Водоем должен избавляться от радиации сам. И пока он на 100 процентов не очистится, ловить рыбу в нем и даже купаться нельзя.
Местные же власти открыли "грязные" озера.
Почему?
Да просто жалко стало сударю Подтесову (вице-губернатор области по чрезвычайным ситуациям, курирующий вопросы экологии), что пропадают такие возможности. Сначала рыбу хотели ловить только на корм скоту, а позднее решили: почему не продавать людям?
Это личное мировоззрение.
Комментировать его Геннадий Подтесов "Известиям" отказался. Отчего ноют кости Едем в региональный Центр радиационной медицины в Екатеринбурге.
Заместитель главврача больницы, при которой действует центр, Галина Насонова ведает: - На данный момент в нашей больнице проходят курс исцеления 5 человек из зоны ВУРСа. У всех - нарушение функций опорно-двигательной системы.
Степень заболевания зависит от того, сколько и с какой дозой радиации человек съел рыбы.
Бесследно не проходит употребление в пищу хоть какого, даже малеханького количества зараженного продукта. Чаще всего больной даже не подозревает, что "кости ноют" от рыбы.
Таких людей много. Далеко не все к нам обращаются, ну и всех мы пролечить просто не в состоянии.
Самое ужасное, что я видел в Каслинском районе, - даже не результаты анализов, доказывающие, что тысячи людей живут в зараженной зоне, питаются зараженной пищей.
Самое ужасное - что никто не считает эти условия бесчеловечными, дикими, невыносимыми.
Ко всему, что окружает их раз в день, люди относятся с толикой обыденного скептицизма.
Радиация - элемент их образа жизни.
Их хлеб.
Здесь завидуют начальству, имеющему дачи на зараженных озерах.
А неудачей считают скудный улов. "Это незапятнанная самодеятельность!
" Начальник управления экологической сохранности Министерства природных ресурсов РФ Виктор КУЦЕНКО: - За последние 15 лет к нам не поступало ни 1-го обращения из Челябинской области по поводу перевода водоемов из разряда запретных в разряд разрешенных для ловли рыбы и хозяйственного использования. Тем паче к нам уже поступала информация о том, что без ведома нашего министерства местные власти решают такие грозные вопросы без помощи остальных.
Это незапятнанная самодеятельность! То же самое касается и случаев зарыбления водоемов - мы не давали таких санкций.
Это делается в обход министерства, в нарушение всех имеющихся инструкций.
Все, что соединено с радионуклидами, - это вопросы, подведомственные только федеральным органам.
Нас не устраивает то, что происходит на данный момент в Челябинской области, где след от катастрофы остается по сей день, но местные власти почему-то нередко забывают о этом или закрывают глаза на опасность радиации. Сейчас мы готовим письма в природоохранные организации Уральского федерального округа и Челябинской области с жесткими указаниями прекратить родственную практику.
А в ближайшее время, я думаю, нам получится снарядить гигантскую экспедицию по регионам, пострадавшим от радиации, чтобы провести грозные исследования и мониторинг состояния экологии в этих местах. Запрос Касьянову.
"Хочется водочки с семгой". В среду верхняя палата парламента вспомнила о высоком статусе и поставила "личную запятую" в будоражущем разные ветки российской власти рыбном скандале, не стихающем со времени убийства магаданского губернатора Валентина Цветкова прошлой осенью.
Сенаторы во 2-ой раз направили премьер-министру Мише Касьянову парламентский запрос по ситуации в русском рыбном хозяйстве.
1-ый - от 13 ноября 2002 года - он проигнорировал: не ответил ни в установленные по законодательству сроки (30 дней со дня получения), ни позже. Сенаторы потребовали от Касьянова письменного ответа и пригрозили в случае неполучения обращением к президенту и генеральному прокурору по поводу вопиющего поведения председателя правительства.
Так что вопрос о рыбе и Касьянове, взявшем обет молчания, плавно перетек в вопрос о статусе самого Совета федерации.
Сенаторов чрезвычайно возмутило, что о ситуации в отрасли они узнают из сми, а не из уст главы кабинета.
Ужаснее всего то, что дурной пример с Миши Михайловича берут и его подчиненные - они тоже "систематически игнорируют обращения Совета федерации".
За прошедший год из 32 приглашений членам правительства заглянуть в сенат откликнулись только на 14, и то пришли не те, кого звали.
Так что призывы не дать другим городским органам усомниться в авторитетности и статустности верхней палаты были встречены одобрительным выкриками из зала "правильно". "Пусть придет Касьянов и мы вместе обсудим меры по развитию отрасли", - скандировали сенаторы.
Но, как оказалось, меры по развитию отрасли обсуждать было бессмысленно даже в стенах верхней палаты, не говоря уж о беседе с премьер-министром.
Хотя сенаторы в своем запросе снова давали Касьянову отрешиться от практики финасирования отраслевой науки способом выделения квот на вылов аква био ресурсов (которые, как показала одна из проверок Счетной палаты, постоянно нарушаются ), сделать стратегию развития рыбного хозяйства до 2010 года и концепцию гос политики в области вылова и добычи этих самых ресурсов, а пока утвердить временное положение о распределении промышленных квот на вылов и добычу аква биоресурсов. - Создается воспоминание, что нет важнее темы в нашей Российской Федерации, чем - как ловить рыбу, - негодовал сенатор от Таймырского автономного округа Леонид Рокецкий.
- Мне кажется, это у нас какое-то весеннее поветрие, которое эту делему возвело в ранг самых главных в стране. - Есть и лес, и нефть, а вот рыболовных судов, по мнению сенатора, нет.
"Тогда для чего же утверждать квоты?
Рыбы хватает в магазинах - хоть какой. А с Касьяновым пусть борется прокурор", - подытожил сенатор.
Эта неувязка близка тем, парировал сенатор от Корякского автономного округа Виктор Орлов, кому не чуждо дыхание весны и путины, - а и та, и другая на подходе.
"18 прибрежных регионов, 10-ки тысяч рыбацких поселков остаются в неопределенности", - взывал он к Касьянову.
Вообще, сермяжную рыбную правду и для чиновников, и для населения определил сенатор от Краснодарского края Николай Кондратенко: - Когда три-четыре презентации в Москве проведу, так водочку семгой люблю закусить, мне так хочется все реформы продолжать на доверии с правительством.
Просто доходы моего друга - сенатора Рокецкого - не дают ему возможности понять, что далеко не все уже имеют доступы к тем рыбным деликатесам, которыми пользуется он. Поэтому, прошу, не берите во внимание и поддержите текст запроса. Наталья РАТИАНИ Проверяете ли вы продукты на экологическую чистоту?
Любовь КАЗАРНОВСКАЯ, певица: - Я серьезно отношусь к выбору продуктов. Есть несколько магазинов, которым я доверяю.
Я знаю, что там продукты, до того как попасть на прилавок, проходят очень строгую проверку.
Нежели покупаю что-то на рынке, то у тех людей, которых знаю давно. Овощи и фрукты я уже несколько лет покупаю у 1-го и того же азербайджанца, квашеную капусту -- у дамы, о которой тоже знаю, что у нее все чисто и отменно.
А определяю качество продуктов на вкус и по собственному состоянию: мой организм повсевременно мне правильно дает подсказку, какие продукты можно есть, а какие нет. Светлана АПРАКСИНА, старший научный сотрудник отдела пищевой биотехнологии Столичного городского института прикладной биотехнологии, член Клуба "Известий": - Проверять продукты хотелось бы, но как?
Как спец могу сказать, что потребитель не может проверить продукт на экологическую чистоту в домашних аспектах или в аспектах магазина.
Мы можем посмотреть на цвет, испытать на вкус и запах, но выяснить, что непосредственно было добавлено в продукт, какие использованы красители - нет.
Так что остается только доверять предприятию.
Когда я покупаю продукты, то обязательно смотрю, кто их производит. Лариса РУБАЛЬСКАЯ, поэт-песенник: - Никогда не обращаю внимания на подобные вещи.
У меня просто нет занудства, которое бы толкало меня к тщательной проверке продуктов. К тому же я думаю, что наши организмы уже так адаптированы к современной экологической ситуации, что нет таких продуктов, которые могли бы оказаться для нас ядом.
Ольга ИВАНОВА, педиатр поликлиники Министерства иностранных дел РФ, член Клуба "Известий": - Нет, я не проверяю продукты.
Глядеть за этим, естественно, необходимо, но вот возможности нет. К тому же я считаю, что сейчас по-настоящему экологически незапятнанных продуктов не может быть - вода загрязнена, почва загрязнена.
Откуда им взяться? Но все-таки я покупаю продукты только в не нехороших магазинах и стараюсь выбирать продукты солидный огромных производителей.
Это дает хоть какую-то гарантию их характеристики.
А брать мясо или, например, фрукты у частников нельзя ни в коем случае.
Николай СВАНИДЗЕ, обозреватель телеканала "Россия": - Никогда. Я их не очень часто покупаю, но когда покупаю, ничего не проверяю.
Наверное, от ленности, нет такой привычки. Да я просто о этом никогда не задумывался, если бы задумался, может, и испугался бы. Борис СТРУГАЦКИЙ, писатель: - Мы никогда не проверяем продукты.
Это даже в голову не приходит. Нет привычки, раньше никогда не проверяли и сейчас не делаем этого.
Естественно все знаем, что бывают нехорошие продукты, не хотелось бы с ними столкнуться, но мы на этом страхе не зацикливаемся.
Просто покупаем продукты в специально отведенных для этого местах, не покупаем у случайных людей - вот и вся профилактика. Наталья МОРОЗОВА, косметолог: - Я просто стараюсь ходить в хорошие магазины.
Полагаюсь на их системы проверки продуктов.
Сейчас магазинам просто невыгодно продавать нехорошие продукты. Во-1-х, к ним окончат ходить люди, а во-2-х, их могут лишить лицензии.
Но непревзойденно помню, как предки проверяли продукты, когда я была малая.
Мы жили в Белоруссии, когда взорвался реактор в Чернобыле.
После этого заполучили дозиметр и проверяли каждую картофелину, до того как ее есть.