Время от времени ОНИ Побеждают В человеческом организме опухолевые клетки в небольшом количестве появляются практически постоянно. Наша иммунная система строго надзирает над тем, чтобы чужаки вроде вирусов, бактерий, а также «неправильных» клеток не смогли уничтожить ее хозяина. Обычно она отлично справляется с теми чужаками, которые приходят извне, — вирусами и бактериями. Несколько ужаснее — с «неправильными», или перерожденными, клетками собственного организма.
На первом шаге она их засекает и уничтожает.
Но в некоторый момент происходит нечто, пока точно непонятно — может, критическое скопление мутаций, может, доп физическое действие типа радиации, — и развитие опухоли становится неконтролируемым, а иммунитет перестает замечать и уничтожать раковые клетки.
Долгое время ученые не понимали, почему так происходит, хотя учить дела иммунитета и рака наука стала еще среди XIX века. Уже тогда стало понятно, что иммунитет, видимо, может биться с раком.
Одним из первых это заметил доктор Майкл Фишер, когда отыскал, что у дамы с большой опухолью после рожистого воспаления опухоль резко уменьшилась. Но дальнейшие опыты по заражению больных раком различными сильными инфекциями наносили больше вреда, чем полезности.
Подобные опыты уже поначалу XX века попробовал возобновить узнаваемый Пауль Эрлих, позже ставший нобелевским лауреатом за работы в области иммунологии. Он прививал мышам опухолевые клетки, желая изучить иммунный ответ.
Потому что тонкие механизмы иммунной системы тогда еще отсутствовали достаточно изучены, эти опыты не привели к практическим результатам.
Появление первых препаратов химического происхождения, убивающих раковые клетки, положило начало эре химиотерапии и ослабило интерес к теме влияния иммунитета на рак. Позднее докторы стали использовать как хирургические, так и лучевые методы борьбы с раком.
Все эти методы умеренно эволюционировали — а конкретно, в химиотерапии появились так называемые таргетные препараты, действующие на определенные сигнальные пути в опухолевых клетках.
Онкология постепенно выбиралась из фактически кладбищенской области медицины. Статистика выживания улучшалась, но при всем этом онкология оставалась 2-ой предпосылкой смертности в мире после сердечно-сосудистых заболеваний.
Узнать Орудие Врага Новый стимул вновь заняться отношениями иммунной системы и опухолей ученые получили неожиданно из другой области: вирусологии. В начале 90-х исследователи ВИЧ узрели хитрую уловку, которой пользуется вирус.
Известно, что он нападает на клетки иммунной системы, в основном на Т-лимфоциты, и истощает их пул. При всем этом он к тому же обезоруживает другие защитные клетки иммунной системы.
Вирус поражает Т-лимфоцит и выставляет на его поверхности специальную метку — антиген. Этот антиген может «приклеивать» к себе детектор нападающей на зараженный Т-лимфоцит активной клетки иммунной системы.
Эта связка — антиген–рецептор — дезактивирует иммунную клетку, и та уже не может уничтожить зараженный Т-лимфоцит. Вирус продолжает стремительно плодиться.
Когда информация о этом открытии появилась в научной печати, она стала своеобразным озарением для пары групп исследователей, занимающихся раком: ведь похожий механизм защиты от иммунной системы может использовать и опухолевая клетка.
Они не ошиблись. Ученые обнаружили на поверхности раковой клетки тот же защитный антиген, что и на зараженном ВИЧ Т-лимфоците, который стал обозначаться как PD-L1. Естественно, эта новость открыла возможность сотворения своеобразной заглушки (антител) как для этого антигена PD-L1, так и для детектора иммунной клетки, названного PD-1. Антитела должны были пробить брешь в защите опухоли от иммунитета.
Но больший драйв компаниям придавала мысль, что создаваемые лекарства должны воздействовать на универсальный базовый механизм борьбы организма с раком, а стало быть, они по идее должны действовать в отличие от таргетных средств на практически все виды рака.
Понятно, что от идеи до создания продукта — путь неблизкий, занимающий 10–15 лет.
Но ученые и клиницисты уже на первых 2-ух стадиях клинических исследований стали отмечать эффективность новейших лекарств.
Первыми появились антитела к детектору PD-1. Их сделали компании Bristol-Myers Squibb и MSD (Merck & Co. в США и Канаде).
Они были одобрены к клиническому использованию Управлением по контролю над качеством пищевых продуктов и лекарственных средств США (FDA) и Европейским агентством лекарственных средств (EMEA) в 2014 и 2015 годах, а позже, в 2016 году, были зарегистрированы в России. Над антителами к PD-L1 работали еще два гранда бигфармы — компании Roche и AstraZeneca.
Продукт компании Roche уже вышел на фармрынок в 2016 году, еще одну прорывную разработку AstraZeneca планирует вывести в 2017 году. Новые препараты иммунотерапии исследовались для больных с метастатическим раком почки, мочевого пузыря, немелкоклеточным раком легкого, при меланоме.
Сейчас продолжаются испытания для других видов рака — рака желудка и печени, колоректального рака, рака груди, яичников, шеи и головы.
Один из парижских профессоров-онкологов, рассказывая о клинических исследованиях, признавался, что поначалу не очень верил в эти препараты, настолько у иммунитета в борьбе с раком была подпорчена репутация, но видимые в его клинике результаты вдохновили: безнадежные больные с тяжелыми опухолями легких фактически оживали. Доктор описывал этот эффект как включение невидимого света.
Российские клиницисты, участвовавшие в глобальном исследовании новых иммунотерапевтических препаратов, также обнадежены плодами.
А конкретно, они ведали о том, что за последние 15 лет в лечении метастатического рака мочевого пузыря отсутствовало никаких новаций и соответственно надежд.
Сейчас они появились. Пациенты, которым раньше оставалось жить от полугода до года, сейчас благодаря роли в клинических исследованиях живут уже годы, при всем этом с еще наилучшим качеством жизни.
Отрадно, что и одна из ведущих российских биотехнологических компаний «Биокад» также находится на острие науки и ведет исследования продукта на базе антитела к PD-1. Это будет неповторимая молекула в этом новом для всего мира классе, которую компания планирует вывести на рынок уже в 2018 году.
Тема иммунотерапии на всех последних онкологических конгрессах — глобальном ASKO и европейском ESMO — является топовой.
Но специалисты не трубят о новейших препаратах как о панацее, хотя они показывают так хорошие результаты, что регуляторы дают им статус прорывных лекарственных средств.
Сейчас в каждой компании, выпустившей или работающей над похожими продуктами, ведется несколько 10-ов клинических исследований по их применению не только при различных видах рака, ну и в композиции с другими продуктами, в частности таргетными. Последнее, по мнению онкологов, — наиболее действующий метод для целого спектра онкологических заболеваний.
Таргетные препараты способствуют уменьшению опухолей, а иммунотерапевтические помогают добить их. АКТИВИРОВАТЬ ЗАЩИТУ Параллельно фармкомпании разрабатывают и другие средства, способные позитивно вмешаться в иммунный цикл и подстегнуть иммунитет на борьбу с опухолью.
В иммунном цикле, по мнению исследователей, есть еще несколько точек приложения, на которые можно воздействовать. В компании Roshe, к примеру, идет работа над 20 такими продуктами.
В частности, сейчас в разработке есть несколько препаратов, которые должны усилить активность Т-лимфоцитов, направляемых иммунной системой на борьбу с опухолевыми клетками.
Создатели с помощью других средств пробуют также усилить активность так называемых антигенов презентирующих клеток, призванных донести пригодную информацию Т-лимфоцитам о враге, на которого нужно нападать.
Не считая того что можно активировать клетки иммунной системы, кое-кого нужно и попридержать. К примеру, специфических макрофагов, чья роль в норме — ограничение активности Т-лимфоцитов в вариантах, нежели они, к примеру, нападают на собственные клетки.
В борьбе с раком такая чрезмерная осторожность макрофагов ни к чему. Клинические исследования композиции разных иммунотерапевтических препаратов также показывают хорошие результаты.
В последние пару десятилетий ожила еще одна область иммунной терапии рака — терапевтические вакцины.
Эти вакцины не предупреждают заболевание, а уже лечат его. Большинство разрабатываемых вакцин основано на обучении и активации иммунных клеток больного, которые сначала отбираются у него, а позднее уже более мощные вводятся обратно.
В глобальных лабораториях в разработке находится более 100 вакцин, две — уже на рынке. Обе американские.
Но одну из их по соглашению с американской компанией разрабатывает и будет создавать российская компания «Нью-Вак». В 2008 году вакцина получила согласие на внедрение в Рф в качестве средства иной терапии рака почки.
В Рф над разработкой вакцин работают и в таких научных центрах, как Российский онкологический научный центр им. Н. Н. Блохина, Столичный научно-исследовательский онкологический институт им. П. А. Герцена, также в НИИ онкологии им. Н. Н. Петрова в Санкт-Петербурге. В НИИ имени Петрова уже сотворено несколько различных вакцин, которые употребляются для лечения и показывают хорошие результаты.
Питерские вакцины основаны на так называемых антигенпрезентирующих — дендритных — клетках. Их роль — нести информацию о опухоли в стан иммунитета — лимфоузлы, где эту информацию считывают Т-лимфоциты, которые позднее отправятся на борьбу с опухолью.
В вакцинах содержатся дендритные клетки, искусственно нагруженные антигенами опухоли больных, чтобы вызвать более мощный иммунный ответ.
Иммунную терапию сейчас называют недостающим кусочком пазла в составе методов борьбы с раком и настоящим прорывом, потому что иммунные препараты, в индивидуальности в комбинации с другими препаратами, дают возможность подступиться ко практически всем видам онкозаболеваний, в том числе пока плохо поддающихся имеющимся средствам. А ученые продолжают вгрызаться в тонкости иммунной системы, ее механизмов, которые ранее времени известны не на 100 процентов.
Их будущие открытия дозволят еще эффективнее настраивать иммунитет против рака.